Информация

• Название: Рассказ «Дядя Миша , тетя Маруся и клад.
• Номинация: Рассказы, поэмы
• Автор: Вера Васильевна Рубенчик

Описание

Мои родители познакомились после войны в г. Новосибирске на фабрике «Родина». Название говорящее. Работали там в основном инвалиды фронта. Люди с непростыми судьбами, война закончилась, а проблемы с фронта в тыл вернулись. Маме сильно повезло. Папа завидный жених был — только хромал, а руки ноги целы и с головой все в порядке, а уж какой золотой человек был.
Благословлять и того и другого было некому, папа предложил маме переехать к нему в комнату, договорились встретиться на автобусной остановке в 12 часов. Мама взяла подушку — все ее богатство, и отправилась в замужнюю жизнь. Вышла на остановке в 12 — никого нет. Присела у дороги и стала ждать. Автобусы ходили редко из конца в конец города. Этот мимо шесть раз проехал. Водитель, высовывался в окно, кричал « Не сиди, замерзнешь, не придёт твой жених». Папа подъехал в 6 вечера. А если бы у мамы терпения не хватило, или обиделась? Где бы я была?
Родители снимали комнату — 8 кв метров в деревянном двухэтажном особняке на втором этаже на площади Калинина. На первом этаже, вросшем в холм, жил племянник хозяина с семьёй. А на втором сами хозяева — купец Алексеев с женой. Племянника звали дядя Миша, а его жену тетя Маруся. Миша маленький, сухенький и юркий, а Маруся дородная высокая и крепкая .Держала его Маруся в ежовых рукавицах, но Миша все равно умудрялся выпивать, особенно когдаприезжал отцу помогать на дачу. Мой папа спиртное не переносил и даже на фронте свои 100 граммов перед боем однополчанам отдавал, но дядя Миша привозил с собой, прятал чекушку под яблоню и время от времени нырял туда. Яблони в Сибири выращивают не обычные — стелющиеся, ветки пригибают рогатками к земле, и вся крона разрастается вокруг ствола не выше метра над землёй — попробуй подлезь под неё. За первой рюмкой Миша нырял под яблоню легко, нырнув за последней, мог и не выбраться. Но основные неприятности случались с ним после. Проспится на свежем воздухе, придёт в себя, а по пути домой обязательно в вытрезвитель попадёт. Тетя Маруся старалась его одного не отпускать, дорого удовольствие обходилось — 25 рублей — по тем временам треть зарплаты месячной.
Как то раз папа отправил меня дядю Мишу на автобус провожать, чтобы без приключений обошлось. Не получилось. Стоим с ним на остановке, мимо машина проезжает грузовая крытая, дядя Миша выскакивает на дорогу и голосует. Водитель тормозит, выглядывает, стекло опустил, -чего тебе ?-спрашивает — вытрезвитель это — не видишь, что ли? Дядя Миша вроде ровно стоял, а тут его повело в сторону и говорит — так мне ехать надо.
Я даже рта не успела раскрыть, как его под руки и в кузов. Пришлось отцу ехать выручать.Родители в этой комнатушке прожили год, а дружили с Мишей и Марусей всю жизнь. Хозяина дома я застала. Дядя Миша хоть и приходился ему родней, но ни одной черты не перенял. Дед был прямой как жердь, высокий, в отличии от смуглого племянника белокожий и с пронзительными злющими глазами, Ему было 90 лет, он доживал последние дни и был не в себе. Перед смертью сказал, что ценности спрятал, а где? — добиться от него не могли. Он последние свои дни лежал, в потолок смотрел и молчал.
Родители часто в старый этот дом ездили. Дядя Миша после смерти деда переехал на второй этаж, первый пустовал. Двор был обнесён высоким забором, места полно, но я с мальчишками играла всегда дома, да где гулять- то, весь двор в ямах был. Мама с Тетей Марусей на кухне хлопочут, папа с нами, а дядя Миша все свободное время двор перекапывает — клад ищет, тетя Маруся только успевала помидоры с одного места в другое пересаживать. Двор перекопал за первый этаж принялся и погреб. Все венцы дрелью прокрутил, все доски оторвал и заново прибил. Дом, как конструктор по дощечкам перебрал. Как его ни уговаривали, не отступался — искал. Успокоился только когда квартиру дали — время свободное появилось. Никто в клад не верил. Первое время обсуждали, деда ругали, что посмеялся, обманул, потом забылось. Один дядя Миша до самого переезда своё хобби не бросал.
Площадь эта давно облик поменяла. Когда дом сносили, экскаватор клад в деревянном бочонке поднял- золотые монеты и ещё что — то по мелочи — в вечернем Новосибирске писали.